РАЗГРОМ ЦИТАДЕЛИ

ГЕРМАНСКОГО

МИЛИТАРИЗМА

Восточная Пруссия издавна являлась гроз­ным передовым постом германского импе­риализма на востоке, очагом прусского ми­литаризма и главнейшим стратегическим плацдармом для нападения на нашу страну и соседние страны.

Наибольшее значение для фашистской аг­рессии восточно-прусский плацдарм приоб­рел в период второй мировой войны. В своих разбойничьих планах, направленных против Советского Союза, гитлеровское командова­ние отводило Восточной Пруссии особо важ­ное место на протяжении всей войны. Как известно, в 1941 году Восточная Пруссия явилась одним из основных плацдармов для вероломного нападения фашистской Герма­нии на нашу страну; во время войны была для Германии важнейшим сельскохозяйст­венным районом, крупным арсеналом и в то же время базой комплектования немецкой армии живой силой, а в 1944 и 1945 годах должна была прочно прикрыть от советских войск пути к центральным районам страны. Здесь же, в районе Растенбурга, под при­крытием Мазурских озер в глубоких под­земных убежищах с 1941 по 1944 год распо­лагалась ставка Гитлера, названная фашис­тами «Вольфсшанце» («Волчья яма»). К строительству хорошо развитых, долго­временных инженерных сооружений на тер­ритории Восточной Пруссии немцы присту­пили в 1932 году и продолжали совершенст­вовать их до нападения на нашу страну. После поражения под Сталинградом в 1943 году они усиленно возобновили это строительство.

В результате гитлеровцы создали на терри­тории Восточной Пруссии и прилегающей к ней северной части Польши ряд укреплен­ных районов, сильные в инженерном отно­шении фронтальные и отсечные позиции, а также крупные узлы обороны, насыщенные долговременными сооружениями. Крепости, построенные в прежние времена, в значи­тельной мере были модернизированы. Все эти сооружения были умело и прочно свя­заны между собой в фортификационном и огневом отношении.

Общая глубина развитой инженерной оборо­ны в Восточной Пруссии достигала 150— 200 километров *⁽¹¹  .

Особенности рельефа Восточной Пруссии — множество озер, рек, болот и каналов, хо­рошо развитая сеть железных и шоссейных дорог, крепкие каменные постройки в зна­чительной степени способствовали обороне. К 1945 году восточно-прусские укрепленные районы и полосы обороны с включенными в них крепостями, сочетавшимися с естест­венными препятствиями, по своей мощи не уступали линии «Зигфрида», а на отдельных участках и превосходили ее. Особенно силь­но была развита инженерная оборона, на­считывавшая до девяти укрепленных полос на основном для нас направлении Гумбин­нен — Инстербург — Кенигсберг. Вот почему фашистское командование, опи­раясь на такую мощь оборонительных укреплений в Восточной Пруссии и имея здесь крупную группировку наиболее бое­способных по тому времени войск, рассчи­тывало во что бы то ни стало остановить продвижение советских войск на ее гра­ницах.

Выполнение этих задач возлагалось немец­ким командованием на войска по существу новой, после разгрома в Белоруссии, группы армий «Центр» в составе 3-й танковой, 4-й и 2-й армий, танкового корпуса. Всего к середине января 1945 года в группу армий входили сорок три дивизии (из них три­дцать шесть пехотные, три танковые, четыре моторизованные) и одна бригада*⁽²¹ общей численностью в 580 тысяч солдат и офице­ров  и  200   тысяч   фольксштурмовцев. Она имела 8200 орудий и минометов, около 700 танков и штурмовых орудий и 775 само­летов 6-го воздушного флота. Командование группой армий «Центр» Гитлер возложил на генерал-полковника Г. Рейнгардта. По плану обороны, разработанному коман­дованием группы армий «Центр» (при этом учитывался опыт организации обороны в Восточной Пруссии в 1914 году), войска первого эшелона располагались в главной и второй полосах обороны. За линией Мазур­ских озер размещались подвижные резервы группы, которые должны были нанести контрудар по советским войскам, прорвав­шимся в глубину обороны. Наибольшая плотность войск создавалась на инстербург­ском и млавском направлениях. Планом обо­роны предусматривался также мощный контрудар по советским войскам при на­ступлении их на варшавско-берлинском на­правлении *⁽¹².

Наступил 1945 год, год больших надежд и свершений для советского народа. В середине января войска 3-го Белорусского фронта (командующий — генерал армии И. Д. Черняховский, член Военного совета — генерал-лейтенант В. Е. Макаров, начальник штаба — генерал-полковник А. П. Покров­ский) и 2-го Белорусского фронта (коман­дующий — Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, член Военного совета — генерал-лейтенант Н. Е. Субботин, началь­ник штаба — генерал-лейтенант А. Н. Бого­любов) начали Восточно-Прусскую наступа­тельную операцию.

По замыслу Советского Верховного Главно­командования общая цель этой операции заключалась в том, чтобы отсечь группу армий «Центр», оборонявшуюся в Вос­точной Пруссии, от остальных вражеских сил Пруссии, полностью очистив терри­торию Восточной Пруссии от противника и тем самым сняв угрозу флангового удара по советским войскам при их наступлении на основном варшавско-берлинском направлении.

Успех этой операции был стратегически исключительно важен и имел значение не только для хода общего наступления совет­ских войск в зиму 1945 года, но и для Ве­ликой Отечественной войны в целом. Раз­гром гитлеровских войск в Восточной Прус­сии нанес в начале 1945 года не только военный, но моральный удар, в корне по­дорвавший устои фашистского режима в Германии.

Учитывая неудачную попытку решить эту задачу осенью 1944 года силами только 3-го Белорусского фронта, Ставка в январе 1945 года привлекла для этой цели войска 3-го и 2-го Белорусских фронтов. Исходя из замысла Верховного Главно­командования, войска 3-го Белорусского фронта должны были в качестве ближайших задач — разгромить тильзитско-инстербург­скую группировку противника и, развивая в дальнейшем наступление на Кенигсберг, расчленить группу армий «Центр», охватив основную ее группировку, находящуюся за­паднее Мазурских озер, с севера. В состав фронта к началу операции входи­ли 39, 5, 28 и 31-я армии, 2-я и 11-я гвар­дейские армии, 1-я воздушная армия, 1-й и 2-й гвардейский танковые корпуса. Вскоре после начала операции в состав фронта бы­ла передана действовавшая на его сты­ке 43-я армия Первого Прибалтийского фронта.

Войска 2-го Белорусского фронта имели за­дачу — разгромить пшаснышско-млавскую группировку врага и, развивая наступление на Мариенбург — Эльбинг, прижать восточ­но-прусскую группировку противника к мо­рю, отрезав ее от основных сил немецко-фашистской армии.

В состав этого фронта входили 50, 49, 3, 48, 2-я ударная, 65, 70-я армии, 5-я гвардей­ская танковая армия, 4-я воздушная армия, 1-й и 8-й гвардейские танковые корпуса, 8-й механизированный и 3-й гвардейский кавалерийский корпуса.

Балтийскому флоту (командующий — адми­рал В. Ф. Трибуц, член Военного совета — вице-адмирал Н. К. Смирнов, начальник штаба — контр-адмирал А. Н. Петров) было приказано всемерно содействовать войскам фронтов, наступающим вдоль морского по­бережья.

Таким образом, в общий замысел Восточно-Прусской операции советским командовани­ем была заложена идея — согласованными ударами двух фронтов, при активной под­держке Балтийского флота добиться дости­жения единой, крупной стратегической цели. Командование 3-го Белорусского фронта решило нанести главный удар на Инстер­бург, Велау, имея в ударной группировке 39-ю армию генерала И. И. Людникова, 5-ю — генерала Н. И. Крылова, 28-ю — ге­нерала А. А. Лучинского, 11-ю гвардей­скую — генерала К. Н. Галицкого, 1-й и 2-й гвардейский танковые корпуса. 2-я гвардей­ская армия под командованием генерала П. Г. Чанчибадзе наносила вспомогательный удар в направлении на Даркемен. 31-я армия под командованием генерала П. Г. Шафра­нова должна была обороной на широком фронте обеспечить левое крыло, в готовно­сти перейти в наступление в общем направ­лении на Летцен. Действовавшая на левом фланге 1-го Прибалтийского фронта 43-я армия генерала А. П. Белобородова ударом на Тильзит обязана была содействовать наступлению войск 3-го Белорусского фрон­та. Наступление наземных войск фронта поддерживала 1-я воздушная армия под командованием генерала Т. Т. Хрюкина. Вместе с советскими частями действовал французский добровольческий истребитель­ный авиационный полк «Нормандия — Не­ман» под командованием майора Луи Дель­фино.

2-й Белорусский фронт наносил главный удар по млавской группировке противника силами 3-й армии под командованием гене­рала А. В. Горбатова, 48-й — генерала Н. И. Гусева, 2-й ударной — генерала И.   И.   Федюнинского    и    пятой    танковой под   командованием   генерала   В.   Т.   Воль­ского.

С севера удар обеспечивался наступлением на Ортельсбург 49-й армии под командова­нием генерала И. Т. Гришина и обороной на широком фронте правофланговой 50-й армии под командованием генерала И. В. Болдина. Второй удар наносили на левом кры­ле фронта и общем направлении на Груд­зендз и на Торунь 65-я армия генерала П. И. Батова и 70-я — генерала В. С. По­пова с целью взаимодействия с войсками 1-го Белорусского фронта, чтобы прочно прикрывать наступление наших войск на варшавско-берлинском направлении. 4-я воз­душная армия генерала К. А. Вершинина должна была в наступлении с воздуха обес­печить поддержку сухопутных войск.

Войска 3-го Белорусского фронта занимали исходное положение по линии Сударги, Пилькаллен, Гольдап, Августов; 2-го Бело­русского — по восточным берегам Августов­ского канала, рекам Бобр и Нарев до Се­роцка включительно, имея плацдармы на западном берегу Нарева у Ружан и у Се­роцка.

К началу операции в состав 2-го и 3-го Бе­лорусского фронтов входили четырнадцать общевойсковых, одна танковая, две воздуш­ные армии, шесть танковых, механизирован­ных и кавалерийских корпусов. Общая чис­ленность участвовавших в операции войск к тому времени составляла около 1670 тысяч человек, имевших на вооружении 28 360 ору­дий и минометов, около 3300 танков и са­моходных артиллерийских установок и око­ло 3000 самолетов. Таким образом, на вос­точно-прусском направлении и в Северной Польше к этому времени наши войска пре­восходили противника в живой силе в 2,8, в артиллерии — в 3,4, в танках — в 4,7 и в самолетах — в 5,8 раза *⁽¹³ .

Начав наступление, войска 3-го Белорусско­го фронта 13 января и 2-го Белорусского —14 января успешно развивали его в задан­ных направлениях. К 18 января группиров­ки немецко-фашистских войск, несмотря на отчаянное сопротивление, потерпели тяже­лое поражение в районах Тильзита, Инстер­бурга и Пшасныша, Млавы и начали отсту­пать на запад, переходя от рубежа к рубежу и вводя в бой свежие силы. В ходе упорных боев в январе войска 2-го и 3-го Белорусских фронтов, хотя и не вы­полнили полностью задач, поставленных перед ними Верховным Главнокомандовани­ем, нанесли противнику серьезное пораже­ние и овладели значительной частью Восточ­ной Пруссии. В результате стремительного выхода войск 2-го Белорусского фронта к заливу Фришес-Хафф и 3-го Белорусского фронта к морю севернее и южнее Кенигс­берга советские войска отрезали восточно-прусскую группировку от остальных сил не­мецко-фашистской армии, расчленили уце­левшие от разгрома немецкие войска группы армий «Центр» на три части. А именно: четыре дивизии прижали к морю на Зем­ландском полуострове, пять дивизий с кре­постными частями блокировали в Кенигс­берге, до двадцати дивизий окружили южнее и юго-западнее Кенигсберга. Одно­временно войска 1-го Прибалтийского фрон­та, обеспечивавшие действия 3-го Белорус­ского фронта с севера, овладели крупным морским портом Клайпеда. Таким образом, возможность наносить уда­ры из Восточной Пруссии по советским войскам, наступавшим на берлинском на­правлении, для немецко-фашистского коман­дования была полностью исключена.

Войска 2-го и 3-го Белорусских фронтов нанесли серьезное поражение немецко-фа­шистской группе «Север» (бывшей группе армий «Центр»). Советскими войсками за время проведения первого этапа Восточно-Прусской операции было взято в плен 51867 солдат и офицеров, захвачено 3144 орудия разных калибров, 1192 миномета, 569 танков и штурмовых орудий, 335 броне­машин и бронетранспортеров, 8682 пулемета, 56 486 винтовок и автоматов, 13106 авто­машин, 7996 вагонов, 295 паровозов и 1704 всевозможных военных складов. Войска 2-го Белорусского фронта к тому же освободили из концентрационных лагерей 67 765 граж­дан многих стран Европы, угнанных гитле­ровцами в Восточную Пруссию*⁽¹⁴.

К середине февраля начался новый этап боевых действий наших войск в Восточной Пруссии по ликвидации изолированных группировок немецко-фашистских войск. Выполнение этих задач Советское Верховное Главнокомандование возложило на войска 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов. Для этой цели директивой Став­ки от 6 февраля управление 1-го Прибал­тийского фронта и авиационные части 3-й воздушной армии перебазировались из При­балтики в район Инстербурга. Командую­щий войсками 1-го Прибалтийского фронта обязан был к 24 часам 12 февраля принять в Восточной Пруссии от 3-го Белорусского фронта 43-ю (три корпуса при восьми стрел­ковых дивизиях), 39-ю (три корпуса при девяти стрелковых дивизиях) и 11-ю гвар­дейскую армии (три корпуса при девяти стрелковых дивизиях). Этой же директивой войска 1-го Прибалтийского фронта, остав­шиеся в Прибалтике, с 10 февраля объеди­нялись с войсками 2-го Прибалтийского фронта в один 2-й Прибалтийский фронт. В свою очередь в состав войск 3-го Бело­русского фронта в Восточной Пруссии из 2-го Белорусского фронта тогда же переда­вались 50, 3, 48-я армии и 5-я гвардейская танковая армия.

По директиве Ставки войска 3-го Бело­русского фронта должны были закончить ликвидацию хейльсбергской группировки про­тивника, оборонявшейся к югу от Кенигс­берга, к 20—25 февраля. Балтийский флот активными действиями обязан был сорвать снабжение курляндской и восточно-прусской группировок врага.

Немецко-фашистские войска, действовавшие в Восточной Пруссии, имели задачу — упор­но оборонять занимаемые районы, чтобы как можно дольше сковывать здесь советские войска и не допустить их переброски на берлинское направление. Особое внимание при этом фашистское командование уделяло обороне Хейльсбергского укрепленного рай­она, крепости Кенигсберг и военно-морской базы Пиллау.

Ликвидация хейльсбергской группировки противника началась 10 февраля и прохо­дила для наших войск в исключительно тя­желых условиях.

Хейльсбергский укрепленный район имел свыше 900 железобетонных и множество деревоземляных оборонительных сооруже­ний, а также противотанковые и противо­пехотные заграждения *⁽¹⁵ . Враг с неимоверным отчаянием и звериным упорством, цепляясь за каждый рубеж, за каждое укрепление, стремился задержать наше продвижение вперед. Войска 3-го Бе­лорусского фронта были уже утомлены ожесточенными боями в январе, а большие потери при постоянных прорывах хорошо подготовленных рубежей противника еще более снизили их ударную силу. Восполнить эти потери к моменту возобновления наступ­ления не удалось, так как основное внима­ние советское командование уделяло в это время берлинскому направлению. Обстанов­ка осложнялась и ухудшившейся к началу наступления погодой. В таких условиях действия наших войск приняли весьма напряженный и затяжной характер. Пре­одолевая одну оборонительную позицию про­тивника за другой, они медленно продвига­лись вперед, стремились расколоть группи­ровку врага на части, но успеха не имели. 18 февраля в районе города Мельзак был смертельно ранен командующий войсками 3-го Белорусского фронта дважды Герой Советского Союза генерал армии И. Д. Черняховский. В извещении о его смерти го­ворилось: «18 февраля скончался от тяже­лого ранения, полученного на поле боя в Восточной Пруссии, командующий 3-м Бе­лорусским фронтом генерал армии Черня­ховский Иван Данилович — верный сын большевистской партии и один из лучших руководителей Красной Армии. В лице то­варища Черняховского государство потеряло одного из талантливейших молодых полко­водцев, выдвинувшихся в ходе Великой Отечественной войны».

Весть о ранении и смерти дорогого Ивана Даниловича застала меня в Москве. За не­сколько дней до этого я вернулся из При­балтики, где по заданию Верховного Главно­командования координировал действия При­балтийских фронтов. В дальнейшем пред­полагалось послать меня в Восточную Пруссию для координации действий войск 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов.

18 февраля 1945 года ГКО (Государственный  Комитет  Обороны) назначил меня командующим войсками 3-го Белорусского фронта. Я с большим удовлетворением и благодарностью принял это назначение и 20 февраля прибыл в штаб, а 21 февраля вступил в командование войсками.

В то время, когда войска 3-го Белорусского фронта вели затяжные бои по уничтожению хейльсбергской группировки противника, войска 1-го Прибалтийского фронта вели боевые действия на Земландском полуостро­ве и под Кенигсбергом.

Чтобы не распылять силы фронта, Совет­ское Верховное Главнокомандование прика­зало командующему 1-м Прибалтийским фронтом, организовав прочную оборону во­круг Кенигсберга, сосредоточить основные усилия на ликвидацию земландской группи­ровки врага. Операцию было приказано провести с 20 по 27 февраля. Но противник предупредил наступление войск фронта. 19 февраля, пополнив оперативную группу «Земланд» войсками, доставленными из Кур­ляндии, он нанес с целью деблокирования своей кенигсбергской группировки два вне­запных для войск 1-го Прибалтийского фронта встречных удара: один — из Кенигс­берга и второй — с Земландского полуостро­ва.

После трехдневных ожесточенных боев вра­гу удалось оттеснить советские войска и создать коридор, соединивший кенигсберг­скую группировку с земландской. В связи с этим, а также потому, что опера­ции по ликвидации кенигсбергской и восточ­но-прусской группировок тесно были связа­ны между собой и требовали единого руководства, Ставка Верховного Главно­командования в 22 часа 21 февраля приняла решение — все войска, действовавшие в Восточной Пруссии, передать 3-му Белорус­скому фронту, возложив на него в дальней­шем ответственность за ликвидацию там фашистских войск. По этому решению 1-й Прибалтийский фронт с 24.00 24 февраля 1945 года ликвидировался, а его войска, пе­реименованные в Земландскую группу войск, включались в состав 3-го Белорус­ского фронта. Командующий 1-м Прибал­тийским фронтом генерал армии И. X. Ба­грамян был назначен командующим Зем­ландской группой войск и одновременно заместителем  командующего  войсками  3-го Белорусского фронта *⁽³¹. Начальник штаба 1-го Прибалтийского фронта генерал-полков­ник В. В. Курасов стал начальником штаба Земландской группы, а член Военного со­вета генерал-лейтенант М. В. Рудаков — чле­ном Военного совета. Таким образом, в состав объединенного 3-го Белорусского фрон­та вошли 2-я гвардейская, 43, 39, 5, 50-я, 11-я гвардейская, 31, 28, 3 и 48-я общевой­сковые армии, 1-я и 3-я воздушные армии. В течение февраля шли напряженные бои. Противник отчаянно сопротивлялся, цепля­ясь за каждый рубеж, за каждое оборони­тельное сооружение. Советские войска, дей­ствуя в невероятно трудных условиях, несли серьезные потери, в результате резко сокра­тился боевой состав и снизилась ударная сила фронта. Пополнения почти не посту­пали, так как все усилия направлялись Советским Верховным Главнокомандованием прежде всего на берлинское направление. Далеко не удовлетворительно обстояло дело и с материальным обеспечением войск, осо­бенно со снабжением боеприпасами и го­рючим. К тому же войсковые тылы значи­тельно отстали и были не в состоянии свое­временно обеспечить войска. К этому времени в составе немецко-фа­шистской группы армий «Север», обороняв­шей Восточную Пруссию, насчитывалось около тридцати дивизий, из них одиннад­цать оборонялись на Земландском полуост­рове и в Кенигсберге, девятнадцать — южнее и юго-западнее Кенигсберга *⁽²². Все эти обстоятельства вынудили командо­вание 3-го Белорусского фронта временно прекратить наступление на Земландском полуострове с тем, чтобы начать последова­тельную ликвидацию группировок против­ника в Восточной Пруссии — разгромить вначале наиболее крупную хейльсбергскую группировку врага, а затем, перестроив войска, нанести последовательные и хорошо подготовленные удары по кенигсбергской и, наконец, по земландской группировкам про­тивника.

Такое решение, конечно, затягивало опера­цию и предоставляло противнику более вы­годные условия для сопротивления, но дру­гого выхода у командования фронта не было.

Чтобы расчленить, а затем и уничтожить хейльсбергскую группировку, было решено нанести два одновременных рассекающих удара в общем направлении на Хайлиген­байль с востока и юго-востока. 1-я и 3-я воздушные армии должны были помочь на­земным войскам решить эту нелегкую за­дачу.

С 22 февраля по 12 марта войска, предна­значенные для участия в ликвидации хейль­сбергской группировки, готовились к наступ­лению. Принимались все меры к тому, что­бы пополнить боевой состав частей и соеди­нений, накопить боеприпасы; велась тща­тельная разведка.

После проведенной подготовки войска, дей­ствуя в условиях весенней распутицы и сплошных туманов, с 13 по 29 марта выпол­нили поставленную задачу — расчленили и разгромили гитлеровцев, занимавших Хейль­сбергский укрепленный район. В ходе двух­недельных ожесточенных боев уничтожили более 93 тысяч и взяли в плен 46 448 не­мецких солдат и офицеров, захватили 605 танков и штурмовых орудий, 3559 полевых орудий, 1441 миномет, 128 самолетов *⁽³²   . На очередь дня встала задача — разгро­мить кенигсбергскую группировку гитлеров­цев.

В начале апреля в районе Кенигсберга и Земландского полуострова продолжала обо­роняться оперативная группа «Земланд», состоявшая из одиннадцати дивизий, одной бригады и нескольких отдельных, пехотных и специальных полков и батальонов фолькс­штурма *⁽²³.

В кенигсбергский гарнизон входили пять пехотных дивизий, несколько отдельных пол­ков, крепостные, охранные и фольксштурмов­ские части, насчитывавшие свыше 130 000 солдат, до 4000 орудий и минометов, более 100 танков и штурмовых орудий. Авиацион­ную поддержку осуществляли 170 самолетов, базировавшихся на аэродромы Земландского полуострова.

Кроме внешнего оборонительного обвода, преодоленного нашими войсками еще во время январских боев, гитлеровцы создали вокруг Кенигсберга и внутри его три обо­ронительные позиции, насытив их долговре­менными сооружениями и противотанковы­ми препятствиями. Первая позиция, обору­дованная в шести-восьми километрах от центра города, состояла из нескольких сплошных траншей, противотанкового рва, линии надолб, проволочных заграждений и минных полей. На ней находились полтора десятка старых фортов, в каждом из кото­рых размещался солидный гарнизон. По ок­раинам города проходила вторая позиция, включавшая в себя прочные каменные зда­ния, баррикады, железобетонные огневые точки. Третья позиция, опоясывавшая цент­ральную часть Кенигсберга, включала в се­бя бастионы, равелины, башни и другие весьма прочные постройки. В центре города находилась старинная цитадель, вмещав­шая гарнизон в несколько тысяч человек. Гарнизон крепости был укомплектован наи­более стойкими гитлеровцами. План разгрома кенигсбергской группировки состоял в том, чтобы мощными ударами с севера и юга по сходящимся направлениям рассечь гарнизон Кенигсберга и штурмом овладеть городом. С целью сковать силы земландской группировки врага из района Кенигсберга планировался вспомогательный удар в западном направлении.

Для проведения операции по штурму Ке­нигсберга были привлечены 43-я армия под командованием генерала А. П. Белобородо­ва, 50-я армия под командованием генера­ла Ф. П. Озерова, которые наносили удары с севера; 11-я гвардейская армия под командованием генерала К. Н. Галицкого, наносившая удар с юга в северном направ­лении; 39-я армия под командованием ге­нерала И. И. Людникова, находясь северо-западнее Кенигсберга, ударом на юг долж­на была отсечь крепость от вражеских войск, расположенных на Земландском по­луострове.

Основная роль при штурме города отво­дилась огню всех калибров артиллерии, включая огонь орудий сверхбольшой мощ­ности, а также авиации, которые должны были как перед штурмом, так и во время его сопровождать штурмующие войска и полностью деморализовать обороняющегося противника.

Для этой цели распоряжением Ставки фрон­ту были предоставлены дополнительные и наиболее мощные средства подавления из резерва Верховного Главнокомандования. К началу штурма фронт имел 5000 орудий и минометов, причем 47 процентов из них составляли тяжелые орудия, орудия боль­шой и особой мощности с калибром от 203 до 305 миллиметров. К обстрелу наиболее важных целей, а также для срыва эвакуации противником войск и техники по Кенигс­бергскому морскому каналу были привлече­ны восемь морских железнодорожных бата­рей, в которых имелись двадцать 130- и че­тыре 180-миллиметровых орудий, последние с дальностью стрельбы до 34 километров. Для огневого содействия наступавшим на город наземным войскам в подчинение ко­мандиров стрелковых дивизий выделялись орудия крупных калибров — 152- и 203-мил­лиметровые и 160-миллиметровые миноме­ты. Для разрушения особо прочных зданий, построек и инженерных сооружений созда­вались корпусные и дивизионные группы разрушения  из  артиллерии  особой  мощности и реактивной артиллерии. Штурмовые войсковые группы также до предела насы­щались артиллерией. Им придавалось до 70 процентов дивизионной артиллерии, а в ря­де случаев — и тяжелые орудия. Для воздействия на противника с воздуха привлекались две воздушные армии 3-го Белорусского фронта, авиация Ленинград­ского, 2-го Белорусского фронтов, Красно­знаменного Балтийского флота и тяжелые бомбардировщики 18-й воздушной армии под руководством Главного маршала авиа­ции А. Е. Голованова. Всего было привлече­но к действиям при штурме Кенигсберга около 2500 самолетов. Общее руководство действиями авиации осуществлял командую­щий Военно-Воздушными Силами Красной Армии Главный маршал авиации А. А. Но­виков.

Подготовка к штурму Кенигсберга велась одновременно с ликвидацией хейльсберг­ской группировки противника. Непосредст­венную подготовку войск фронта, предусмот­ренных планом к участию в штурме города и входивших в состав Земландской группы, в этот период вели командование и штаб Земландской группы войск во главе с командующим группой генералом армии И. X. Баграмяном, начальником штаба ге­нерал-полковником В. В. Курасовым, коман­дующим артиллерией генерал-полковником Н. М. Хлебниковым и членом Военного со­вета группы генерал-лейтенантом М. В. Ру­даковым. Большую помощь командованию 3-го Белорусского фронта оказал руководя­щий состав бывшей Земландской группы войск фронта и в период самого штурма. Перед началом штурма наши артиллерия и авиация в течение четырех дней разрушали долговременные оборонительные сооруже­ния крепости, 6 апреля после мощной ар­тиллерийской подготовки начался штурм Кенигсберга. Пехота и танки под прикры­тием мощного огневого вала атаковали про­тивника. Во второй половине дня во всю мощь начала действовать наша авиация. Советские воины, имевшие к тому времени немалый опыт боев за города, смело шли на штурм вражеской крепости. Враг упорно сопротивлялся, перебрасывая к Кенигсбергу с Земландского полуострова резервные пехотные и противотанковые час­ти. Однако это не могло остановить нашего продвижения вперед.

В течение первого дня боев советские вой­ска, продвинувшись на 3—4 километра, за­няли и блокировали несколько фортов, очистили от противника до полутора десят­ков прилегающих к городу населенных пунктов, перерезали железную дорогу Ке­нигсберг — Пиллау. К вечеру фактически уже не существовало единой оборонитель­ной системы Кенигсберга. Противник лихо­радочно возводил новые укрепления, барри­кадировал улицы, взрывал мосты. Гарнизо­ну крепости было приказано удерживать город любой ценой. В ночь на 7 апреля гитлеровское командование пыталось нала­дить нарушенное управление, привести в порядок изрядно потрепанные части, чтобы не допустить дальнейшего продвижения на­ших войск.

С утра 7 апреля развернулись жаркие бои в пригородах, а затем и в самом Кенигс­берге. Отчаявшийся враг предпринимал яростные контратаки, бросал в бой наскоро сколоченные отряды фольксштурма. Гитлеровцы проводили спешную перегруп­пировку войск, вводили в бой последние резервы. Но все попытки остановить штур­мующих терпели неудачи. Второй день борьбы за город явился решаю­щим. Наши войска продвинулись еще на 3—4 километра, овладели тремя мощными фортами, заняли 130 кварталов города-кре­пости.

Большую роль в этих боях сыграли авиа­ция и артиллерия, громившие врага, засев­шего в укреплениях. Только за один день 7 апреля наша авиация произвела более 4700 самолето-вылетов и сбросила на вра­жеские укрепления свыше полутора тысяч тонн бомб. Сражение не утихало ни днем, ни ночью. Под прикрытием темноты паши части ата­ковали заранее разведанные объекты. До­рогу открывали саперы. Одновременно бомбардировала противника и авиация, со­вершив в ночь на 8 апреля до 1800 само­лето-вылетов. С грохотом рушились железо­бетонные укрепления, вспыхивали пожары. Но обреченный враг по-прежнему бешено сопротивлялся, переходил в контратаки. Да разве можно было остановить победную поступь советского солдата! Сломив упорное сопротивление врага на внутреннем оборо­нительном обводе крепости, войска 43-й армии очистили от противника северо-запад­ную часть города. Одновременно соединения 11-й гвардейской армии, наступая с юга, форсировали реку Прегель и, соединившись с передовыми частями 43-й армии. К исходу третьего дня штурма нами было занято до 300 квар­талов крепости. Несмотря на безнадежность своего положения, гитлеровцы продолжали сопротивляться. У них оставалась последняя надежда — устоять в центре города. С утра 9 апреля бои развернулись с новой силой. Фашисты еще раз были подвергнуты мощным ударам нашей артиллерии и авиа­ции. 5000 орудий и минометов открыли со­крушительный огонь. Одновременно 1500 самолетов бомбили крепость. После такого мощного удара войска снова двинулись в наступление, дробя и уничтожая разрознен­ные группы врага. Гитлеровцы начали сда­ваться в плен целыми подразделениями. К исходу четвертых суток непрерывных бо­ев Кенигсберг пал.

Таким образом, благодаря исключительному военному искусству и боевому мастерству, опыту, беззаветной храбрости и преданности советских воинов, умелому использованию массированных ударов артиллерии и авиа­ции фронт выполнил сложную задачу в предельно сжатые сроки. Начав штурм Ке­нигсберга 6 апреля, войска 3-го Белорус­ского фронта уже 9 апреля принудили вра­га капитулировать.

Вспоминается, как на допросе в штабе фронта комендант Кенигсберга генерал Ляш на вопрос о причинах падения крепости ответил: «Солдаты и офицеры крепости в первые два дня держались стойко, но рус­ские превосходили нас силами и брали верх. Они сумели скрытно сосредоточить такое количество артиллерии и самолетов, масси­рованное применение которых разрушило укрепления крепости и деморализовало сол­дат и офицеров. Мы полностью потеряли управление войсками. Выходя из укрепле­ний на улицу, чтобы связаться со штабами частей, мы не знали, куда идти, совершенно теряя ориентировку: так разрушенный, пы­лающий город изменил свой вид. Никак нельзя было предполагать, что такая кре­пость, как Кенигсберг, так быстро падет. Русское командование хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию. Под Кенигсбергом мы потеряли всю стотысяч­ную армию. Потеря Кенигсберга — это утра­та крупнейшей крепости и немецкого опло­та на востоке».

В ночь на 10 апреля 1945 года столица на­шей Родины — Москва салютовала героям штурма Кенигсберга двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двад­цати четырех орудий, оповещая весь мир о доблести, отваге и мастерстве советских вои­нов. В боях за Кенигсберг они проявили стойкость, бесстрашие, массовый героизм. И здесь, как и всегда, во главе штурмую­щих войск шли коммунисты и комсомоль­цы.

За четыре дня штурма Кенигсберга более двухсот воинов совершили подвиги, за которые были удостоены звания Героя Советского Союза. Среди них — рядовые П. Е. Павлов, А. А. Людвиченко, В. П. Ми­ронов, А. Н. Бордунов, сержанты — И. В. Ку­турга, Н. М. Королев, И. Н. Федосов и Ф. С. Игнаткин, старшины — командир ору­дия А. Е. Черемухин, А. Т. Сучков и И. П. Чиликин, лейтенант И. П. Сидоров, парторг роты Г. Ф. Молочинский, командир батареи А. П. Шубин, помощник командира взвода С. А. Мельников, комсорг батальона А. М. Яналов, командир пулеметной роты Н. А. Катин, командиры стрелковых диви­зий — генералы И. Д. Бурмаков, М. А. Про­нин, командующий артиллерией 11-й гвар­дейской армии генерал П. С. Семенов, коман­диры корпусов — генералы М. Н. Завадовский, С. С. Гурьев и многие другие. Командующий 43-й армией генерал А. П. Белобородов был награжден второй медалью «Золотая Звез­да». Десятки тысяч воинов были награжде­ны орденами и медалями. Многие полки и дивизии были удостоены правительственных наград; 97 частей и соединений получили почетное наименование «Кенигсбергских». После взятия Кенигсберга в Восточной Пруссии оставалась только Земландская группировка врага, имевшая в своем соста­ве восемь дивизий, в том числе одну тан­ковую. Сосредоточив вдвое превосходящие силы, фронт наносил главный удар в центре, в общем направлении на Фишхаузен, с целью расчленения немецкой группировки и последующего уничтожения ее по частям. Наступление началось утром 13 апреля. В тот же день оборона противника была прорвана. Не выдержав решительного уда­ра наших войск, гитлеровцы 14 апреля на­чали отход в район Фишхаузена. 17 апреля войска фронта после ожесточенного боя овладели этим городом и тем самым выпол­нили основную задачу по очищению от про­тивника Земландского полуострова. 25 апреля войска 3-го Белорусского фронта при актив­ном участии Балтийского флота овладели крепостью и портом Пиллау — последним опорным пунктом врага на Земландском полуострове.

Военно-политическое и историческое значе­ние победы Советской Армии и Военно-Морского Флота в Восточной Пруссии исключительно велико.

Восточно-Прусская операция, как и боль­шинство других наших крупных наступа­тельных операций периода Великой Отечест­венной войны, явилась безусловным пока­зателем боевой мощи Советской Армии.

Восточно-Прусская операция дала нашим Вооруженным Силам новый богатый опыт борьбы с сильным врагом, опиравшимся при своем сопротивлении на отлично подготов­ленную и глубоко развитую в инженерном и огневом отношениях оборону на крайне выгодной для него местности. Советским войскам приходилось решать задачу окру­жения и ликвидации сильного противника, одновременно прижимая его к Балтийскому морю и его заливам в районе Кенигсберга. Такая обстановка вынуждала их прибегать в основном к фронтальным ударам и лишала возможности вести действия на окружение. Эта характерная особенность театра военных действий порождала многие выгоды и труд­ности для той и другой стороны, с которыми неизбежно приходилось считаться при орга­низации и осуществлении боевых действий наших войск.

Чтобы преодолеть сильную в инженерном и огневом отношениях систему обороны про­тивника, советское командование привлекло мощную артиллерию и сильную бомбарди­ровочную авиацию. Они сыграли ведущую роль в этой операции. Опыт их применения в подобных условиях во взаимодействии с наступающими войсками интересен и поучи­телен.

Окруженные группировки противника при­ходилось ликвидировать последовательно одну за другой, изыскивая каждый раз но­вые, наиболее целесообразные методы дей­ствий.

Нельзя не отметить и тот полезный опыт, который извлекли наземные войска и Бал­тийский военно-морской флот из постоян­ных совместных действий. Балтийский флот, блокируя побережье Восточной Пруссии, наносил удары по морским коммуникациям. Особенно активную помощь флот оказал наземным войскам в борьбе за Кенигсберг и при овладении военно-морской базой Пиллау.

В Восточно-Прусской операции советские войска проявили беззаветную преданность Родине,  доблесть  и  геройство,   боевое   мастерство и искусство побеждать врага в са­мой сложной боевой обстановке.

Высокое моральное состояние наших войск, опыт, разумная инициатива и отвага коман­диров и бойцов делали чудеса. Хорошее знание противника и его излюбленных ме­тодов помогало нашим войскам наиболее успешно вести боевые действия. Подводя итоги Восточно-Прусской опера­ции, нужно отметить напряженный труд в неимоверно тяжелых условиях работников войскового, армейского и фронтового тыла. Большое удаление района боевых действий от основных экономических центров страны, серьезные разрушения, причиненные врагом на железных дорогах, недостаток в вагонах и средствах тяги, неизбежность перегрузки всех эшелонов, направлявшихся в войска, требовали от работников тыла и железно­дорожников предельной мобилизации сил и самоотверженности. И они с честью преодо­лели все трудности.

С началом Восточно-Прусской операции пе­ред железнодорожными войсками были по­ставлены три задачи: восстановить железно­дорожный путь и все объекты на направле­нии Гумбиннен — Инстербуг — Кенигсберг; перешить участок Шталлупенен — Гумбин­нен на союзную колею, с организацией здесь перегрузочного района; срочно восстановить трофейный железнодорожный транспорт и организовать правильную и мобильную экс­плуатацию его. Темпы выполнения этих ра­бот играли для фронта особо важную роль. Большое напряжение испытывали железно­дорожные войска при подготовке фронта к штурму Кенигсберга, когда поток воинских эшелонов значительно возрос, а наличие западно-европейского подвижного состава оказалось явно недостаточным. Железнодо­рожные войска получили приказ в срочном порядке перешить на широкую колею весь железнодорожный путь до Кенигсберга. Благодаря самоотверженной работе всего личного состава железнодорожных войск, эта задача была блестяще выполнена. Еще большую самоотверженность, силу воли и подлинный героизм проявил весь состав этих войск в ходе боев за Кенигсберг. На третий день после овладения городом наши войска приняли первые железнодорожные эшелоны, пришедшие сюда по союзной ко­лее.

Всего в Восточной Пруссии железнодорож­ными войсками во время боевых действий на направлении 3-го Белорусского фронта было уложено, восстановлено и перешито 552,5 километра главных и станционных путей, восстановлено и введено в действие 64 моста и один тоннель, восстановлено 5 железнодорожных узлов и 6 пунктов водо­снабжения. За самоотверженный, поистине героический труд и подвиг многие из вои­нов-железнодорожников, обслуживавших вос­точно-прусское направление, были награж­дены Советским правительством орденами и медалями, а железнодорожные части так­же получили наименование «Кенигсберг­ских».

Разгромив восточно-прусскую группировку гитлеровцев, Советская Армия ликвидирова­ла опасный форпост германского милита­ризма на востоке.

Наш народ не забыл и никогда не забудет грозные события войны, светлые имена и образы героев! Они увековечены в живых сердцах поколений. Все честные люди зем­ли, все, кто сам испытал войну и кто пом­нит о ней, все, кто знает, какой дорогой ценой досталась нам победа, понимают, что лучшим памятником героям кровопролитной борьбы с фашизмом будут мир и дружба между народами, свобода и счастье трудо­вого человечества.

А. М. ВАСИЛЕВСКИЙ,

дважды Герой

Советского Союза,

Маршал Советского Союза

*⁽¹¹  История Великой Отечественной войны Советско­го Союза 1941—1945. Т. 5. М , 1963, с. 93—94.

*⁽¹²   История Великой Отечественной войны Советско­го Союза 1941—1945. Т. 5. М., 1963, с. 95.

*⁽¹³   История Великой Отечественной войны Советско­го Союза 1941—1945. Т. 5, М., 1963, с. 97.

*⁽¹⁴   История Великой Отечественной войны Советско­го Союза 1941—1945. Т. 5, М., 1963, с. 123.

*⁽¹⁵   История Великой Отечественной войны Советско­го Союза 1941-1945. Т. 5, М., 1963, с. 163.

*⁽²¹  Сборник материалов по составу войск фашист­ской Германии. Вып. пятый, с. 10—11.

*⁽²²  Сборник материалов по составу войск фашист­ской Германии. Вып. пятый, с. 52—53.

*⁽²³  Сборник  материалов  по  составу войск  фашист­ской Германии. Вып. пятый, с. 80—81.

*⁽³¹   Архив МО СССР, ф. 132-А, оп. 2642, д. 39, л. 41.

*⁽³²   Архив МО СССР, ф. 241, оп. 2593, д. 854, л. 112-113.

(С)  Разработка проекта и дизайн Будаева А. В.   При использовании информации, полученной с сайта, ссылка на него обязательна.