АРТИЛЛЕРИЯ

В ШТУРМЕ

КЕНИГСБЕРГА

В начале 1945 года войска 3-го Белорус­ского фронта генерала армии Черняховско­го, уничтожая окруженную хейльсбергскую группировку противника, готовились к раз­грому Земландской группировки и штурму города-крепости Кенигсберг. Противник хо­тел сковать как можно больше советских войск, задержать их и в дальнейшем перей­ти в решительное наступление. Ставка Верховного Главнокомандования ре­шила возложить уничтожение гитлеровских войск на Земландском полуострове и штурм Кенигсберга на 1-й Прибалтийский фронт. Для этой цели ему передавалась 39-я, 43-я, 11-я гвардейская армии, 1-й танковый кор­пус, 3-я воздушная армия и различные сред­ства усиления. Но вскоре стало очевидным, что указанных сил и средств для успешной борьбы с противником было явно недоста­точно. Было решено выполнять поставлен­ные задачи последовательно: сначала унич­тожить хейльсбергскую группировку, затем овладеть Кенигсбергом, а в последующем ликвидировать гитлеровцев на Земландском полуострове.

Для реализации этих задач и единого руко­водства 1-й Прибалтийский фронт 24 фев­раля был упразднен. Его управление было переименовано в Земландскую группу войск и включено в состав 3-го Белорусского фронта. Маршал Советского Союза А. М. Ва­силевский после гибели И. Д. Черняховско­го был назначен командующим войсками 3-го Белорусского фронта. Генерал армии И. X. Баграмян — командующим Земланд­ской группой войск и заместителем коман­дующего войсками 3-го Белорусского фрон­та.

В конце февраля Земландская группа войск приступила к подготовке операции «Зем­ланд» с целью овладения Кенигсбергом и Земландским полуостровом.

Нам было известно, что кенигсбергская груп­пировка войск, опиравшаяся на крепость и полевую оборону, состояла из пяти пехот­ных дивизий и ряда отдельных частей, на­считывавших свыше 130 тысяч солдат и офицеров, до 4000 орудий и минометов, бо­лее 100 танков и самоходных орудий, 170 самолетов *⁽¹⁸.

Для проведения Кенигсбергской операции прибывали общевойсковые и воздушные ар­мии, танковые соединения и большое коли­чество артиллерии усиления. По железной дороге двигалась из глубокого тыла артил­лерия большой и особой мощности, на под­ходе находились соединения и части артил­лерии резерва Верховного Главнокомандо­вания. Но поскольку все это было в пути, а сроки для подготовки операции были крат­кими, решили: не дожидаясь сосредоточе­ния войск, использовать все средства раз­ведки и уточнить систему обороны против­ника.

С этой целью были применены все спе­циальные артиллерийско-разведывательные средства: три отдельных корректировоч­но-разведывательных авиационных полка (206-й полковника П. А. Феоктистова, 117-й полковника В. Г. Каразеева и 151-й пол­ковника Ю. М. Золочевского); три отдель­ных разведывательных артиллерийских ди­визиона (833-й подполковника Д. Н. Ма­рина, 7-й майора А. А. Сорокина и 25-й гвардейский майора Я. В. Езрубельского); два воздухоплавательных дивизиона ар­тиллерийского наблюдения (2-й майора А. И. Выборнова и 8-й подполковника Н. Н. Басалаева). Кроме того, была развер­нута вся войсковая артиллерийская разведка уже прибывших соединений. Авиация произвела полную аэрофотосъемку всей системы обороны и взяла под наблю­дение вражеские объекты. На артиллерий­ских наблюдательных пунктах было органи­зовано непрерывное дежурство офицеров.

В особых случаях для уточнения системы обороны противника производилась развед­ка боем. По показаниям пленных уточня­лось расположение оборонительных соору­жений артиллерии и пулеметов. В результате было установлено, что оборо­на противника состояла из трех позиций. Первая опиралась на 15 крепостных фортов и проходила в 7—8 километрах от города, вторая — по окраине города, третья опоя­сывала центр Кенигсберга и состояла из бастионов, равелинов, железобетонных со­оружений новой постройки и каменных зда­ний с бойницами, приспособленных к обо­роне. В полосе обороны насчитывалось 15 фортов, 91 ДОТ и ДЗОТ, 76 артиллерий­ских и 42 минометных батарей, 106 наблю­дательных пунктов, 65 противотанковых орудий и позиции 144 станковых пулеме­тов.

Форты имели форму пятиугольника, окру­женного рвом, наполненным водой, боевое покрытие которых рассчитано на защиту от попадания 280- и 305-миллиметровых снаря­дов. Площадь каждого форта равнялась 7— 10 гектарам. Под боевым покрытием форта размещалась кирпичная казарма на 400— 500 бойцов гарнизона и каменные ходы со­общения между сооружениями форта. Доты имели толщину покрытия из железо­бетона в 1,5—2 метра. Артиллерия посто­янных батарей крепости размещалась по­орудийно в казематах фортов, а во время боя выдвигалась на поверхность. Артилле­рия полевых войск имела обычную полевую фортификацию.

Если учесть, что все перечисленные долго­временные сооружения находились в систе­ме нескольких оборонительных позиций с 3—4 траншеями полного профиля с проти­вотанковыми рвами, минными полями и не­сколькими рядами проволочных загражде­ний, станет понятной та огромная труд­ность, которая встала перед нашими войска­ми при штурме и овладении крепостью. Анализ разведданных показал, что в систе­ме   обороны  фортов  и  долговременных  сооружений противника имелись следующие уязвимые места:

а) огневые   средства   фортов   могли   вести только ближний бой — мешал земляной вал и   низкое   расположение   амбразур;

б) для дальнего боя огневые средства тре­бовалось   выносить   на   поверхность  форта, поэтому  они  могли  уничтожаться  артилле­рией и авиацией;

в) овладение   тыльным   входом   форта  или попадание в него снарядов артиллерии боль­шой и особой мощности могло привести  к сдаче всего гарнизона форта.

По распоряжению генерала армии И. X. Баг­рамяна штабом группы был изготовлен большой крупномасштабный электрифициро­ванный макет — план города Кенигсберга. На нем точно показывались расположения фортов, дотов, дзотов и других оборонитель­ных сооружений, а также всей огневой си­стемы — артиллерии, пулеметов, окопанных танков.

На макете проводились занятия всего командного состава, участвовавшего в штур­ме. Это в значительной степени способство­вало успешному проведению операции. Кро­ме того, все они обеспечивались разведыва­тельными схемами в объеме выполняемых задач.

Для штурма Кенигсберга привлекались че­тыре армии: 43, 50 и 39-я,—  наступавшие с севера, и 11-я гвардейская, наступавшая с юга. В их составе насчитывалось свыше 137 тысяч человек, пять тысяч орудий и минометов, 538 танков и самоходно-артилле­рийских установок, 2500 самолетов. В со­ставе 2-й гвардейской армии генерал-лей­тенанта П. Г. Чанчибадзе и 5-й армии генерал-полковника Н. И. Крылова, обеспе­чивавших наступление с правого крыла фронта, находилось до 1600 орудий и мино­метов.

Решением Ставки Верховного Главнокоман­дующего фронту придавалась артиллерия большой мощности и восемь отдельных ди­визионов особой мощности: 330-го — полков­ника    С.    Д.    Кручинина,    328-го — майора А. А. Катунина, 316-го — майора Н. И. Ште­фана, 329-го — подполковника И. С. Торжин­ского (в полосе 11-й гвардейской армии); 245-го — подполковника С. С. Мальцева и 75-го — капитана П. С. Чубакова; 226-го — подпол­ковника А. В. Осипчука и 105-го — капитана П. И. Кобзаренко (в полосе 43-й и 50-й армий).

Особо мощная малоподвижная артиллерия до штурма Кенигсберга почти не находила боевого применения вследствие маневренно­го характера Великой Отечественной войны (артиллерия была выведена в глубокий тыл, где совершенствовалось обучение личного состава). И вот теперь, когда под Кенигс­бергом на пути наших войск встретились особо прочные крепостные сооружения — артиллерия была сосредоточена здесь со всем своим парком.

В течение марта на огневые позиции прибы­вала артиллерия резерва Верховного Глав­нокомандования: 5-й артиллерийский кор­пус прорыва генерала Л. Н. Алексеева в составе:

2-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва генерала И. А. Яковлева,

3-я гвардейская артиллерийская дивизия прорыва генерала С. Е. Попова,

7-я гвар­дейская минометная дивизия генерала К. Д. Карсанова,

две отдельные артилле­рийские дивизии прорыва —

10-я полков­ника А. С. Струева и

15-я генерала А. А. Корочкина.

Причем, в каждой нахо­дилась бригада артиллерии большой мощ­ности.

В группировку входили также:

4-я гвардей­ская пушечная артиллерийская дивизия пол­ковника А. А. Кузнецова

2-я гвардейская минометная дивизия генерала М. Н. Бог­дана,

восемь истребительно-противотанковых артиллерийских бригад,

6 зенитно-артил­лерийских дивизий.

Привлекалась также береговая артиллерия морского флота: 8 ба­тарей 1-й гвардейской морской железнодо­рожной артиллерийской бригады (20 130-миллиметровых орудий и 4 180-миллиметро­вых орудия), два тяжелых пушечных ар­тиллерийских полка.

На направлениях главных ударов и на уча­стках прорыва создавалась высокая плот­ность: в 43-й армии — 258 орудий и мино­метов на километр фронта, в 50-й — 189, в 11-й гвардейской — 195, в 39-й — 193. Кроме армейских артиллерийских групп, создавались контрминометные группы, а так­же фронтовая артиллерийская группа в со­ставе дальнобойной пушечной артиллерии, направленной против вражеской артиллерии и кораблей морского флота, которые бази­ровались в Пиллау.

Были  созданы  группы  разрушения   в кор­пусах,   армиях  и  даже   некоторых  дивизи­ях.  В их состав входила артиллерия тяже­лая, большой и особой мощности, а также гаубичная, которая предназначалась для ог­невой разведки целей и для ведения в ноч­ное  время беспокоящего  огня  по  разруша­емым целям противника. Опыт по созданию штурмовых групп и от­рядов у нас уже был. В состав групп вклю­чались   отделения   саперов,   3—5   ранцевых огнемета, 2—3 химика со средствами зажи­гания и задымления, отделение противотан­ковых ружей, 2—3 орудия, 2—3 танка или самоходки. Штурмовые отряды (силой до ба­тальона пехоты) составляли саперные взвод и рота, взвод огнеметов, рота танков или са­моходных установок, батарея 120-миллимет­ровых   минометов,   батарея  76-миллиметро­вых пушек, батарея 122- или 152-миллимет­ровых гаубиц, вплоть до 160-миллиметровых минометов и 203-миллиметровых гаубиц. По инструкции   полагалось   иметь   запас   буты­лок с горючей смесью, ножи, ручные и про­тивотанковые  гранаты.   Использовались  не­мецкие фаустпатроны.

В качестве орудий сопровождения применя­лись орудия всех калибров, вплоть до ору­дий большой мощности, которые двигались в составе войск, расчищая своим огнем до­рогу для наступления.

«Действовать дерзко, не останавливаясь пе­ред выездом на открытые позиции впереди пехоты!»—таков приказ был дан всем ар­тиллеристам.

В соответствии с решением командующе­го фронтом Маршала Советского Союза А. М. Василевского, продолжительность ар­тиллерийской подготовки была определена в четверо суток. Одни сутки из них отво­дились на огневую разведку целей, в задачи которой входило: снять защитную подушку сооружений, уяснить характер и прочность их, определить наличие бетона. Трое — на разрушение фортов и других оборонитель­ных сооружений. Такая длительная артил­лерийская подготовка была вызвана следу­ющими обстоятельствами. Для разрушения форта (основное сооружение, ворота и ка­понир) требовалось по расчетам выпустить до 250—300 снарядов, орудие же особой мощности могло сделать восемь выстрелов за час, а за 10 часов светлого времени око­ло 80. Наблюдения показали, что по одному форту лучше было вести стрельбу одним орудием, и, в крайнем случае, двумя, сле­довательно, за день можно было сделать 100—120 выстрелов. Поэтому для выполне­ния задачи требовалось 2—2,5 суток. Так как целей для разрушения орудиями особой мощности было больше, чем батарей этой артиллерии, приходилось вести огонь по со­оружениям во вторую очередь. Разрушение бетонных дотов артиллерией большой мощности также проводилось в две очереди.

Ежедневно по плану разрушения два часа светлого времени отводилось для прицель­ного бомбометания. Чтобы помешать вос­становительным работам, ночью по разру­шенным целям вели беспокоящий огонь. Удары наносила также авиация дальнего действия под руководством Главного мар­шала авиации А. Е. Голованова. Контрба­тарейные и контрминометные группы жда­ли команды и находились в полной боевой готовности.

Штурм Кенигсберга предполагалось начать 5 апреля. Но из-за неблагоприятных погод­ных условий (дождь и туман) действия ар­тиллерии начались 2 апреля, а штурм был пере­несен на 6 апреля.

В день штурма предусматривалась двухча­совая артиллерийская подготовка атаки для разрушения полевой обороны и подавления системы огня траншей, окопов, узлов сопро­тивления, а с началом атаки двойной огне­вой вал.

Директива на наступление была объявлена 31 марта на совещании Военных советов в штабе группы.

В ней указывалось: «Командующему артил­лерией группы генерал-полковнику Хлебни­кову:

а) в период с 2.04 по 4.04 артиллерией  БВ и  ОМ разрушить  наиболее  важные  форти­фикационные    сооружения     (форты,    доты, дзоты,    бункеры     и     отдельные     опорные пункты);

б) обеспечить   лично   руководство   контрба­тарейной борьбой в полосе наступления 43-й и 50-й армий...» *⁽³⁰ .

На выполнении этих задач было сосредото­чено главное внимание артиллеристов. Большое внимание бы­ло обращено на взаимодействие всех родов войск, на бесперебойное обеспечение насту­пления пехоты и танков, на ведение уличных боев. В танках первых эшелонов следовали артиллерийские наблюдатели для своевре­менного вызова огня своих подразделений.

Начиная со 2 апреля ежедневно в 12, 13 и 14 часов по радио велись передачи на не­мецком языке, в которых сообщалось о победах Советских Вооруженных Сил, о ре­шениях Ялтинской конференции союзников, о письме 50 немецких генералов, призывав­ших к прекращению войны. Артиллеристы стреляли дымовыми и агитационными сна­рядами, заряженными листовками, в кото­рых предлагалось гитлеровцам сложить оружие.

За четверо суток, предшествовавших насту­плению, оказались сильно разрушенными артиллерией и авиацией оборонительные со­оружения крепости и полевой обороны.

6 апреля стал днем генерального сражения. В   9  часов  утра  из  всех  орудий  первыми ударили  южные — воины   11-й  гвардейской армии.   В   10 часов   начали   артподготовку северные  (43, 50 и 39-я армии). 5000 ору­дий   и   авиация,   по  разработанному   плану взаимодействия,    нанесли    огромной    силы артиллерийско-авиационный   удар   по   всей глубине обороны и крепости. В 12 часов штурмовые груп­пы перешли в атаку. Вместе с самоходными установками    и    орудиями   сопровождения они вгрызались в оборону противника, блокировали   оживающие  огневые  точки,   про­рывались к «воротам» фортов, обрекали врага на гибель. Наступавшие с юга войска 11-й гвардейской армии глубо­ко вклинились в оборону, отбросив против­ника к реке Беек,  а северные войска 43-й и 50-й армий продвинулись до трех-четырех километров.

7 апреля войска, наступавшие с севера, по­сле короткого артиллерийского удара ворва­лись в Шарлотенбург, а наступавшие с юга, захватив форты № 8 и  10, отбросили про­тивника за реку Прегель и подошли вплот­ную к внутреннему обводу крепости. Нача­ли поступать тысячи пленных. К концу дня войска 11-й гвардейской и 43-й армии А. П. Белобородова соединились в западной части Кенигсберга. 8 апреля враг предпринял отчаянные попытки контратаковать штурмующие город войска.

Успешно отражали контратаки танков ист­ребительно-противотанковые бригады — 21-я и 23-я. Упорная борьба шла за каждый дом. Отдельные орудия и реактивные установки затаскивались в здания и огнем через окна расчищали путь нашей пехоте. Отлично дей­ствовали самоходные установки и орудия сопровождения.

Всякие попытки врага выйти из окружения и прорваться на запад оказались безнадежны. Во избежание дальнейшего напрасного кро­вопролития Маршал Советского Союза А. М. Василевский предложил фашистам сложить оружие. Однако комендант крепо­сти генерал Ляш капитулировать отказал­ся, и с рассвета 9 апреля начались бои. По приказу генерала армии И. X. Баграмяна по центру города был организован удар всей подошедшей к тому времени артиллерии. Соединения врага одно за другим начали сдаваться. К 19 часам пал последний силь­но укрепленный пункт — Королевский за­мок. Весь город оказался в наших ру­ках.

По указанию Маршала Советского Союза А. М. Василевского после окончания сраже­ния была создана специальная комиссия по обследованию эффективности огня нашей артиллерии.

Точность стрельбы по фортам и дотам ока­залась очень высокой. Командиры батарей большой и особой мощности показали отлич­ное мастерство. Так, командир батареи ка­питан Рыбаков разрушил дот, израсходовав только половину нормы снарядов. Коман­дир батареи капитан Федорченко разрушил дот Понарт, дав 52 прямых попадания. Од­нако количество сквозных пробоин, полно­стью выводивших сооружения из строя, ока­залось не везде достаточным. Это свиде­тельствовало об особой прочности этих со­оружений. Так, в форт № 4, разрушаемый батареей 226-го артиллерийского дивизиона, прямых попаданий было более 100, а сквозных пробоин только девять, причем в лобо­вой части форта не оказалось ни одной, не­смотря на 32 попадания; в форт № 5, раз­рушаемый батареей 245-го артиллерийского  дивизиона, было 73 попадания, сквозных пробоин — две. Форт № 8 разрушался бата­реей 329-го артиллерийского дивизиона и имел 78 попаданий, сквозных пробоин — только пять, причем полностью разрушен­ным оказался только правый капонир. В форту валялось много трупов гитлеровцев. В форт № 10, разрушаемый батареей 330-го артиллерийского дивизиона, попало 172 сна­ряда, сквозных пробоин оказалось только две, центральный вход был завален, разру­шен правый капонир. Такие, примерно, раз­рушения наблюдались во всех остальных фортах.

Причем сквозные пробоины как в фортах, так и в дотах были получены только при по­вторном попадании в воронку. Следует отметить, что на практике количе­ство прямых попаданий было значительно большим, чем ожидалось по теоретическому расчету. Сказались хорошая выучка и высо­кое мастерство артиллеристов. В акте проверявшей комиссии записано: «Было обследовано 43 батареи противника, по которым велся огонь нашей артиллерии. Результаты подавления хорошие. На 18 ба­тареях имеются прямые попадания в ору­дийные окопы, на 15 батареях полностью брошена материальная часть. Несмотря на недостаток снарядов у противника, на по­зициях оставлено их до семи тысяч. Артил­лерийская группировка противника была выявлена с достаточной точностью и подав­лена хорошо. Огонь артиллерии был на­столько эффективен, что противник, несмот­ря на наличие артиллерии и боеприпасов в первый день боя, ответного артиллерийского огня вести не мог и не вел. Действовали только его отдельные орудия из глу­бины».

В отчете 11-й гвардейской армии сообща­лось, что из 23 подавляемых батарей 20 или уничтожены   или   подавлены,   три   батареи снялись с позиций. Также надежно была по­давлена и вся полевая оборона против­ника.

Нельзя не отметить исключительную рабо­ту командующих артиллерией армий: 11-й гвардейской — генерал-лейтенанта П. С. Се­менова, 43-й — генерал-майора Е. Н. Щег­лова, 50-й — генерал-майора А. В. Василье­ва, 39-й — генерал-майора Ю. П. Бажанова и их штабов. Эти славные труженики, заслу­женные артиллеристы, дни и ночи готовили свои войска к штурму. За самоотвержен­ный труд они были удостоены правительст­венных наград.

Ряд воинов, отличившихся в этой операции, получил звание Героя Советского Союза. Маршал А. В. Василевский и генерал ар­мии И. X. Баграмян поздравили и меня с этим высоким званием. Я испытывал без­граничную радость, слушая приказ Верхов­ного Главнокомандования, в котором объяв­лялась благодарность за отличные боевые действия артиллеристов. В разгроме кенигсбергской группировки важ­ную роль сыграли 1, 3, 4, 15 и 18-я воздуш­ные армии и военно-воздушные силы Крас­нознаменного Балтийского флота.

Огромная работа легла тогда на плечи не только сражавшихся воинов, но и на работ­ников тыла. Только для артиллерии был определен рас­ход боеприпасов — три боекомплекта. На 5000 орудий, к тому же тяжелой артилле­рии, большой и особой мощности потребо­валось только для подачи одних снарядов 1200 вагонов, 50 поездов. В этот расчет не вошли авиабомбы, патроны, ручные гранаты и другие боеприпасы. Все это надо было подвезти, погрузить и разгрузить. А сколь­ко нужно было подать другого имуще­ства?

При штурме Кенигсберга мастерство и ис­кусство проявили советские артиллеристы всех степеней. Они на деле доказали боевое могущество и превосходство нашей артил­лерии.

Н. М. ХЛЕБНИКОВ,

Герой Советского Союза,

генерал-полковник артиллерии

*⁽¹⁸   История Великой Отечественной войны Советско­го Союза 1941—1945. Т. 5, М., 1963, с. 171

*⁽³⁰   Архив МО СССР, ф. 241, оп. 2593, д. 718, л. 1—5.

(С)  Разработка проекта и дизайн Будаева А. В.   При использовании информации, полученной с сайта, ссылка на него обязательна.